— Так было надо, Теруко, — ответил я, потирая ушибленное место. — Каппа закрутили меня в водовороте и только Сила богов помогла не задохнуться.

— Вот как? — пробормотала девушка. — Но всё равно я безумно волновалась.

И снова крепкие объятия. Такая нежность меня даже немного смутила. К тому же я до сих пор не смог избавиться от кандалов, из-за чего обнимашки казались не совсем удобными.

— Теруко, всё нормально, — выдавил из себя улыбку. — Попозже всё расскажу. Но сперва давай найдём мастера, который сможет меня освободить.

— Ой, прости, — она отступила и только тогда обратила внимание, на мои руки. — И ты вот так вытащил детей?

— Долгая история.

— Прошло совсем ничего, — раздался ехидный голос из моей, сумки, которая теперь висела на девушке. — Сейчас только вечер.

— Бакэ-дзори, — возмутился я. — Хочешь отправиться в подводный город каппа? Я могу это устроить.

— У них есть город? — сандаль высунулся наружу. — Обалдеть.

— Так, хватит разговоров, — уже более серьёзно произнёс я и поднял руки. — Видишь это? — встряхнул кандалами. — Мне жутко хочется от них избавиться. Так что давайте я свою историю расскажу, когда сяду за столом, чтобы выпить по чарке саке.

— Эх, ты, — обиженно пробормотал тот. — А ведь именно я привёл всех сюда.

— Серьёзно? — я посмотрел на Теруко, и та кивнула. — И как же ты догадался об этой пещере?

— Честно, не знаю, — произнёс тот. — Просто в голове появилась чёткая картинка этого места. А милый женский голосок направил сюда.

— Женский голосок? — задумчиво переспросил я. — Видимо, из-за божественного напитка, который ты за сегодня достаточно впитал, к тебе смогла пробиться сама Канон.

— Богиня милосердия? — ошарашенно спросила Теруко.

— Да, — кивнул я. — В прошлый раз, когда мы пили с Изуди, она говорила и с ним. А теперь вот и с бакэ. Наверное, это саке позволяет ей общаться с теми, кто его пьёт. Или с теми, кто носит бутыль.

В это время из толпы раздались женские крики:

— Манти?! Где Манти?! Кто видел моего сына?

Теруко обернулась и чуть отошла в сторону, открыв мне обзор на ванов. К нам бежала женщина средних лет с большими чёрными кошачьими ушами, одно из которых было потрёпанным. Когда-то красивое лицо сейчас было искажено болью. Подбежав к нам, женщина рухнула мне в ноги.

— Прошу вас, господин Ито, — рыдала она, сотрясаясь всем телом. — Скажите, где мой сын. Манти, совсем маленький. У него одно ухо чёрное, а второе белое. Скажите, что видели его и вытащили оттуда.

— Простите… — я не знал, что ответить. Посмотрел на ванов, которые, подхватив своих детишек, не уходили, а наблюдали за нами. — Но я достал всех, кто там был.

— Но среди них нет Манти! — причитала та. — Где он? — вскочила и схватила меня за ворот. — Скажите, где он?!

Теруко смогла оторвать женщину от меня и оттащить в сторону, где её подхватила пара мужиков. Однако это не помогло ей успокоиться.

— Ито! Где мой сын?! — она вырывалась из крепких рук и казалось, что даже дюжие ваны не смогут удержать её. — Почему ты не спас его?! Ито-о-о…

Её всё же утащили из пещеры, но далёкий вопль напоминал, что она мне этого никогда не простит. Но, в чём моя вина? Остался ли малыш там, в подводном царстве? Или я просто не успел до того момента, пока эта жирная ублюдина… нет, об этом даже думать страшно. Я не хотел представлять, как милых малышей пожирает та мерзкая тварь.

— Тсукико? — меня тихо позвала сестрёнка, выдернув из собственных мыслей. Положив руку мне на плечо, заглянула в глаза: — Ты сделал то, что мог. Спас множество детей.

— Но не всех, — процедил сквозь зубы и сжав кулаки от злости.

Когда мы выбрались из пещеры, на небе уже появились звёзды. Ваны были навеселе, ведь к ним вернулись их дети. Все благодарили меня, трясли за руки. И, хотя мне было это и не удобно из-за кандалов, не мог им отказать.

— Простите ей, Ито-сан, — произнёс тот самый здоровяк Мидзу. — Из всех пропавших детей не нашёлся лишь её сын Манти. Вы не видели его там, — кивнул в сторону пещеры, — под водой?

— Я достал всех, кого смог, — честно признался я. — Об остальных ничего не знал. Монстр, похитивший их, сказал, что больше никого нет.

— Вот, значит, как, — выдохнул широкоплечий ван и похлопал меня по плечу. — В любом случае, мы рады тому, что вы совершили. Никто бы из нас не смог решиться на подобное.

Я ничего не ответил, попросту не понимал, что сказать.

Так мы и дошли до деревни. От Теруко я узнал, что это бакэ-дзори послал её за крестьянами, и велел следовать за ним в пещеру. Сам же сандаль сейчас вёл себя тихо. Скорее всего, отдыхает. Хотя, когда он успел устать?

Уже в деревне меня отвели в местную кузницу. Не самое внушительное здание, однако жаловаться не следовало. Кузнец — низкий толстоватый ван, до ужаса похожий на гнома. На его лице росла густая борода, местами подпалённая, но всё равно достающая почти до груди.

Он долго пыхтел и извивался, пытаясь снять кандалы. Исцарапал и изрезал мне руки, но всё же смог сорвать железяки.

— Не понимаю, — пробормотал он, с любопытством осматривая трофей. — Никогда с таким металлом не сталкивался.

— Вот тебе на изучение, — усмехнулся я, поднимаясь со стула. — Может, что интересное узнаешь, потом расскажешь.

— Как скажете, Ито-сан, — поклонился тот.

Ну да, теперь в этой деревеньке меня любят и уважают. Как бы им это боком ни вышло.

После кузницы, нас разместили в доме Мидзу. Его жена вынесла на стол всё самое лучшее, что у них имелось. Конечно, по нашим меркам, скромно, но разве я мог придираться с этим к бедным ванам? Они приняли нас, как долгожданных гостей, так что мы с Теруко были весьма довольны.

Остальные ваны хотели закатить пирушку в честь победы над каппа, но я их отговорил.

— Во-первых, я не нашёл Манти, — что ж, Тсукико, теперь тебе с этим жить. — И будет непорядочно, если вы будете веселиться, а его мать останется горевать.

— Он прав, — раздались голоса в толпе.

Мы стояли у дома Мидзу, когда крестьяне нас остановили и предложили отпраздновать.

— Нам надо ей как-то помочь.

Хорошо, это они поняли.

— А во-вторых, если вы меня теперь уважает, то, пожалуйста, не привлекайте лишнее внимание. Дайте нам спокойно уйти и выполнить свою миссию.

И с этим тоже разобрались. Поэтому мы уселись за небольшой стол Мидзу. Только тогда я осознал, насколько сильно проголодался. Потому даже такие простецкие блюда показались мне пищей богов.

— А со мной не поделишься? — раздался обиженный голос из сумки.

Хозяин дома с женой сразу же напряглись. Женщина прижала к себе сынишку, который и не собирался спать, пока я находился у них дома.

— Нет, нет, нет, — забормотал я, вскинув руки. — Всё в порядке, это мой сандаль.

— Твой сандаль? — удивлённо переспросил ван.

Я покосился на сестрёнку.

— Прости, Тсукико, — она пожала плечами как ни в чём не бывало. — Я ничего им не рассказала про бакэ. Все думали, что я веду в пещеру. Но ты же понимаешь, мне бы никто не поверил.

— О чём вы, Ито-сан? — спросил хмурый ван.

В этот момент из сумки высунулся сандаль.

— Что, уже можно выходить?

— Ух ты! — восхищённо воскликнул крестьянский сынишка и рванул к нам, даже мать не смогла его удержать. — Говорящий сандаль!

— Эй, эй, полегче! — возмущённо воскликнул бакэ, когда мальчишка подхватил его и закружил в воздухе. — Я не так молод, могу и развалиться.

— Что это? — удивлённо переспросил Мидзу.

— Познакомьтесь, это мой друг, бакэ-дзори, — с улыбкой ответил я. — Болтун и пропойца, которых вы ещё не видели.

— Он ещё и пьёт? — спросила хозяйка.

— Да, — кивнул я. — Просто выливаете на него рюмочку саке, и он сразу станет вашим лучшим другом.

— Тсукико-о! — раздался жалобный голос сандаля, которого до сих пор кружили. — Спасай!

— Хаяси! — грозно произнесла его мать. — Ну-ка сейчас же опусти господина дзори.